23-08-2023
Михаил Антонович Жебрак-Русанович | ||||||||
Жебрак-Русанович Михаил Антонович, 1898 год |
||||||||
Дата рождения | ||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Место рождения | ||||||||
Дата смерти | ||||||||
Место смерти |
Белая Глина, Кубанская область, территория под контролем Войск Кубанской советской республики |
|||||||
Принадлежность | ||||||||
Род войск | ||||||||
Годы службы | ||||||||
Звание | ||||||||
Командовал |
4-й ротой 20-го стрелкового полка |
|||||||
Сражения/войны |
Русско-японская война |
|||||||
Награды и премии |
|
|||||||
Роспись | ||||||||
Михаил Антонович Жебрак-Русанович на Викискладе
|
Михаи́л Анто́нович Жебра́к (Жебра́к-Русано́вич)[1] (с подачи Антона Туркула Жебра́к-Русаке́вич[2], у Николая Рутыча Жебра́к-Рустано́вич[3], наиболее известен как полковник Жебрак[К 1] ; 29 сентября [11 октября] 1875, Гродненская губерния, Российская империя — 23 июня [6 июля][4] или 24 июня [7 июля] 1918[1][5] , близ села Белая Глина, Кубанская область, территория под контролем Войск Кубанской советской республики) — русский военный и общественный деятель, полковник.
Выходец из крестьянской семьи, выслужившийся в офицеры Русской императорской армии . Участник Русско-японской войны . Выпускник Александровской военно-юридической академии, юрист военно-морских ведомств (1912—1914) . Командир 2-го морского полка отдельной морской бригады в Первой мировой войне (1916—1918) .
Участник Белого движения на Юге России , один из родоначальников русского добровольческого движения[6] в период Гражданской войны, создатель в начале 1918 года в Измаиле офицерского добровольческого отряда полковника Жебрака . Участник и один из организаторов Дроздовского похода, командир офицерского полка в составе Первой бригады русских добровольцев полковника Михаила Дроздовского . Командир 2-го офицерского стрелкового полка в Добровольческой армии .
Погиб в бою у села Белая Глина 23 июня (6 июля) 1918 года во время Второго Кубанского похода . Имя полковника Жебрака было воспето в военном фольклоре Добровольческой армии .
Михаил Жебрак родился 29 сентября [11 октября] 1875 года в Гродненской губернии в крестьянской семье православного вероисповедания. В мемуарных источниках периода Гражданской войны в России Михаил Жебрак часто упоминается под двойной фамилией Жебрак-Русакевич[2] или Жебрак-Русанович[6] (также Жебрак-Рустанович[3] ). Происхождение двойной фамилии исследователям до настоящего времени установить не удалось. Во всех его послужных списках и официальных документах присутствует фамилия Жебрак[5] . В современной историографии для идентификации полковника преимущественно утвердилась фамилия Жебрак-Русанович[1].
9 [22] сентября 1894 года он подал прошение вступить на военную службу и был принят на правах вольноопределяющегося 2-го разряда[4] в Петрозаводский 103-й пехотный полк. 11 [24] августа 1895 года получил чин младшего унтер-офицера и через 20 дней был зачислен в младший класс Виленского пехотного юнкерского училища, которое окончил в 1898 году по 1-му разряду. 1 [13] ноября 1898 года произведён в подпоручики и выпущен в Венденский 178-й пехотный полк[4] (согласно данным Николая Рутыча — в Либавский 6-й пехотный полк[7]). Исследователь биографии Михаила Жебрак-Русановича историк Никита Кузнецов пишет, что такое успешное начало карьеры для выходца из крестьянской семьи могло свидетельствовать «о его незаурядных способностях и любви к военной службе»[5] .
Жебрак-Русанович стремился к продолжению своего военного образования. 20 сентября [3 октября] 1902 года он был командирован в Военно-топографический отдел Генерального штаба Русской императорской армии, а позже прикомандирован к Военно-топографическому училищу в Санкт-Петербурге для изучения там черчения и военно-топографической съемки. 15 [28] апреля 1903 года произведён в поручики. У молодого офицера были намерения поступать в Академию Генерального штаба. Для этого он сдал в апреле-мае 1903 года в Первом кадетском корпусе экзамен за полный курс корпуса. 12 [25] мая 1904 года он был командирован в штаб Виленского военного округа для сдачи предварительного экзамена «на предмет поступления в Николаевскую академию Генерального Штаба». Но планам офицера поступить в Академию помешала русско-японская война[5] .
за отличный подвиг храбрости и самоотвержения, оказанный им в бытность его Поручиком 20-го стрелкового полка, 18-го ноября 1904 года, когда он, во время атаки д. Чжан-таньхенань, в районе Сандепу, заметив опасность для левого фланга нашего боевого расположения от анфиладного огня неприятеля из занятых им фанз, в сознании гибельной опасности промедления каждой минуты, по собственному почину, личным примером поднял одну полуроту 20-го стрелкового полка, повёл её на фанзы, выбил из них неприятеля и прекратил его губительный огонь, чем обеспечил на этом фланге свободу действий нашего отряда и тем оказал решительное содействие к занятию означенной укрепленной деревни..[5]
9 [22] ноября 1904 был назначен командиром 4-й роты 20-го стрелкового полка, отправленного на фронт русско-японской войны в составе Сводно-Стрелкового корпуса. 18 ноября [1 декабря] 1904 отличился в боях при Сандепу у деревни Чжантанхенань, за которые спустя много времени, 8 [15] марта 1915 был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени.
За отличия в боях с [25] 12 по 15 [28] января 1905 года[4][7] у деревни Ванцзяуоп был награждён приказом командующего 2-й Маньчжурской армии № 156 от 21 августа [3 сентября] 1905 года орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» (утвержден Высочайшим приказом от 29 октября [11 ноября] 1906 года)[5] .
16 февраля [1 марта] 1905 года при обороне деревни Чжантан был тяжело ранен в ногу разрывом снаряда, из-за чего был эвакуирован в один из госпиталей в тылу армии, а затем на территорию России на длительное излечение. После этого ранения он остался на всю жизнь хромым. За отличие в этом бою произведён в штабс-капитаны (согласно приказу от 10 [23] марта 1905 года, утверждение в должности 20 сентября [3 октября] 1906 года)[7].
12 [25] июня 1906 года был восстановлен в строй в составе 178-м Венденского пехотного полка[7], однако 20 июля [2 августа] 1907 года на основании решения эвакуационной комиссии был признан негодным к строевой службе, но при этом способным занимать административные должности. Оставив строевую службу и несколько поправив здоровье, Жебрак-Русанович стал задумываться о продолжении карьеры. В июне 1908 года он записался вольнослушателем в Александровскую военно-юридическую академию[5] .
В это же время женился на дочери германского подданного Софии-Христиане-Елене Эдуардовне-Фердинандовне Пейффер. 21 июня [4 июля] 1908 года в их семье родился первенец — сын Николай, а 17 [30] апреля 1911 года второй сын — Михаил. Жена исповедовала римско-католическое вероисповедание, но дети воспитывались в православной традиции[5] .
В 1912 году закончил Александровскую военно-юридическую академию по 2-му разряду. В том же году 19 апреля [3 мая] был произведён в капитаны и 24 апреля [7 мая] переведён на службу в Морское ведомство с зачислением по Адмиралтейству[7]. Служил в Кронштадтском военно-морском суде в качестве военного адвоката. Историк Никита Кузнецов на основании аттестаций Жебрак-Русановича председателем суда генерал-лейтенанта Алабышева в 1913—1914 годах пишет, что «спокойная должность явно тяготила храброго боевого офицера». В аттестации генерала отмечалось, что способности Жебрак-Русановича «к судебной службе весьма посредственные» и он в этом деле «Не представляет из себя ничего особенного. К дальнейшей службе в военно-морском судебном ведомстве не вполне пригоден». В аттестациях также было записано: «Ранен на войне в ногу, почему хромает и ходит с палкой. В остальном здоровье удовлетворительное. Характера и нравственности хороших. Достаточно воспитан и вполне дисциплинирован. Знает языки: французский, немецкий и английский»[5] . 3 [16] ноября 1914 года Жебрак-Русанович был переведён в состав Военно-морского судебного ведомства в качестве штатного кандидата на военно-морские судебные должности при Кронштадтском военно-морском суде. 3 [16] декабря 1914 года он произведён в подполковники «по линии»[5] .
Кузнецов пишет, что начало Первой мировой войны повлияло на дальнейшие действия Жербак-Русановича: «Человек, „ничего не представлявший из себя“ на судебной должности рвался в свою родную стихию — в бой»[5] . 7 [20] января 1916, несмотря на последствия ранения, он получил разрешение вернуться к строевой службе и был назначен командиром 2-го морского полка отдельной морской бригады, в задачи которой входила охрана подступов к Морской крепости императора Петра Великого в Ревеле (нынешний Таллин). В октябре 1916 года бригада была переброшена на Румынский фронт и развёрнута в Отдельную Балтийскую морскую дивизию, которая вошла в состав 6-й армии Румынского фронта и действовала в районе устья Дуная. До развала частей Румынского фронта в 1917 году она выполняла эти задачи и входила в Отряд обороны Дуная и Дунайских гирл[5] . Успешные действия 2-го морского полка неоднократно отмечались в приказах по армии, а его командир 6 [19] декабря 1916 был произведён в полковники[4] .
«За отличие в делах против неприятеля в феврале 1917 года» был награждён боевым Орденом Святой Анны 2-й степени с мечами (приказ командующего Черноморским флотом от 5 [18] июня 1917 года. За разработанную по собственной инициативе операцию в тылу противника 22 июня [5 июля] 1917 с захватом пленных и уничтожением орудий противника в районе деревни Журиловки по представлению командира дивизии контр-адмирала Владимира Трубецкого был награждён орденом Святого Владимира 3-й степени с мечами и бантом (приказ по Армии и Флоту № 259 от 23 октября [3 ноября] 1917 года)[5] .
Вице-адмирал Дмитрий Ненюков в воспоминаниях, посвящённых описанию боевых действий на Дунае в 1916—1918 годах, написал о Жебрак-Русановиче:
Одиночные смельчаки находились во всех частях, но особенно много увлекал за собой командир 2-го полка полковник Жебрак. Несмотря на свою раненую ногу, он всегда сам участвовал во всех вылазках, и всегда они сопровождались успехом. Интереснее всего, что Жебрак, будучи военным юристом, в мирное время не служил в строю, но и на Японской и на Великой войне отправлялся в самые опасные места и брал любые назначения в самом центре военных действий
— [5]
Жебрак-Русанович 14 [27] сентября 1917 года за боевые отличия у деревни Перлита был представлен к чину генерал-майора (без приказа). За эти же события он получил от румынского короля высшую военную награду Румынии — Орден Михая Храброго[8]. Осенью 1917 года он был награждён Георгиевским крестом с лавровой ветвью, которым после демократизации армии солдаты награждали офицеров своих частей за боевые отличия[4] .
После прибытия генерала Михаила Алексеева на Дон в декабре 1917 года и начала формирования там Алексеевской организации между ним и командованием Румынского фронта была налажена связь, итогом которой стало зарождение на Румынском фронте идеи о создании Корпуса русских добровольцев для последующей его отправки на Дон. Формирование добровольческих отрядов во многом зависело от инициативы местных командиров. Одним из первых офицеров, проявивших такую инициативу, оказался командир 2-го морского полка отдельной Балтийской морской дивизии Михаил Жебрак-Русанович[9] . В начале 1918 года он сформировал в Измаиле на базе дивизии и из числа своих офицеров добровольческий отряд (в составе 130 человек).
Участник Дроздовского похода Сергей Колдобский пишет в своих воспоминаниях, что Жебрак-Русанович «успел со времени распада своего полка побывать в … Петрограде и у себя на родине в Белоруссии, где в это время усиленно готовились к независимости этого края и даже предлагали ему на родине пост военного министра. Из вынесенных от своей поездки впечатлений, Михаил Антонович верил только в одно: „большевизму не бывать, а будет только одна Единая Великая Неделимая Россия“». Колдобский отмечает, что эти же слова им были сказаны в городе Яссы в обществе всего измаильского офицерства и на параде 24 февраля [9 марта] 1918 года перед выступлением отряда в поход, на котором присутствовало почти всё измаильское население[10].
Известно стихотворение, написанное Жебрак-Русановичем и датированное 24 февраля [9 марта] 1918 года, посвящённое героям-добровольцам Морского Сводного полка, в котором он призывает своих однополчан сплотиться и выполнить свой воинский долг[11].
Cедой Жебрак, командир Второго офицерского стрелкового полка, был, кажется, самым пожилым среди нас. Он вызывал к себе общее уважение. В офицерской роте было до двадцати георгиевских кавалеров, все перераненные, закаленные в огне большой войны; рядовыми у нас были и бывшие командиры батальонов, но Жебрак ввел для всех железную дисциплину юнкерского училища или учебной команды. В этом он был непреклонен. Он издавал нас заново. Он заставлял переучивать уставы, мы должны были снова узнать их до самых тонкостей. … Пуговица ли, шаг, винтовка — полковник Жебрак видел всё. И он умел себя так поставить, что даже старшие офицеры не решались спрашивать у него разрешения закурить. Все воинское он доводил до великолепного совершенства. Это была действительно школа[2].
Жебрак-Русанович выступил со своим отрядом на соединение с бригадой полковника Михаила Дроздовского, двигавшегося в сторону Дона. 13 [26] марта 1918 года оба отряда соединились в районе села Новопавловки (формальное объединение произошло лишь 26 марта [8 апреля], после переправы через Южный Буг)[3] . Жебрак-Русанович принес со своим отрядом знамя 1-го Морского полка Балтийской дивизии — Андреевский флаг, которое затем стало полковым знаменем офицерского стрелкового полка дроздовских частей[2][12].
21 апреля [4 мая] или 22 апреля [5 мая] 1918 года[13], после боя за Ростов-на-Дону, сменил отрешённого от должности генерала Семёнова на посту командира офицерского стрелкового полка (после соединения с Добровольческой армией — 2-го офицерского стрелкового полка). Во главе своего полка вошёл в занятый при участии отряда полковника Дроздовского Новочеркасск, где оставался до соединения с Добровольческой армией в станице Мечётинской 27 мая [9 июня] 1918 года[7].
Историк Руслан Гагкуев пишет, что Жебрак-Русанович по просьбе большинства офицеров отряда имел в мае 1918 года разговор с Михаилом Дроздовским на предмет присоединения к Добровольческой армии. Существовавшие в добровольческой среде в это время слухи предполагали, что Дроздовский не желает присоединяться в Добровольческой армии, а планирует выступить с Донской армией, либо самостоятельно. В задачи Жебрак-Русановича входило опровергнуть эти слухи. После данного разговора с Жебрак-Русановичем, пишет историк, Дроздовский выехал в Мечётинскую, где его отряд соединился с Добровольческой армией[9] .
Во время Второго Кубанского похода полк Жебрак-Русановича взял станицы Торговую и Великокняжескую.
В ночь на 23 июня [6 июля] 1918 года полковник Жебрак-Русанович лично возглавил атаку двух батальонов на станцию Белая Глина, где были сосредоточены большие силы Красной армии. По версии участника Гражданской войны и эмигрантского историка Николая Рутыча, во время этой атаки командир полка вместе со своим штабом натолкнулся на пулемётную батарею красных, от огня которой погиб он и весь его штаб[3] . В альбоме «Белая Россия», изданном в Нью-Йорке в 1937 году, сообщается, что Жебрак-Русанович со своим отрядом пытался взять мельницу, защищаемую превосходящими силами противника[6] . Согласно свидетельствам дроздовцев, смерть Жебрак-Русановича была страшной. По словам Антона Туркула, «наш командир был, очевидно, тяжело ранен в атаке. Красные захватили его ещё живым, били прикладами, пытали, жгли на огне. Его запытали. Его сожгли живым»[2]. Подпоручик конной артиллерии Василий Матасов пишет, что после боя было обнаружено свыше 100 тел дроздовцев, среди которых трупы 43 офицеров и полковника Жебрака. «Трупы были изуродованы в результате пыток и издевательств; у многих были отрезаны уши, носы, языки, вывернуты руки и ноги. Часть офицеров было сожжена живьём, будучи ранеными. Полк[овник] Жебрак был также сожжён», — пишет Матасов[14].
Полковник Жебрак-Русанович похоронен в братской могиле в Белой Глине после её занятия бригадой генерала Дроздовского 24 июня [7 июля] 1918 года[3] .
Внешние видеофайлы | |
---|---|
Песня «Полковник Жебрак». Исполняет Константин Никитин |
В 1918 году в дроздовских частях в память о полковнике Жебраке после его гибели были сочинены две песни, автором слов которых был офицер-дроздовец Иван Виноградов (впоследствии был рукоположен под именем Исаакий). Первая песня называлась «Полковник Жебрак» и пелась на мотив «Варяга» («Плещут холодные волны…»). Вторая посвящённая Жебраку полковая песня, певшаяся на мотив песни «Вы жертвою пали в борьбе роковой…», называлась «Похоронный марш павшим при Белой Глине», была посвящена похоронам полковника и содержала, в частности, такие строки[16]:
- Полсотни гробов перед фронтом прошли,
- Сам вождь во главе шёл к могиле.
- И в лоно сырое чужой нам земли
- Мы прах Жебрака опустили.
Весной 1919 года в Каменноугольном районе в составе Добровольческой армии был создан и действовал бронепоезд с названием «Полковник Жебрак»[14].
В 2008—2010 годах хор певческой культуры «Валаам» записал и издал в своём релизе «Песни Белого движения. К 90-летию создания Общества галлиполийцев» (RLCD 040) песни «Полковник Жебрак» (исполняет Константин Никитин) и «Похоронный марш павшим при Белой Глине» (исполняет заслуженный артист Российской Федерации Михаил Морозов).