Во́льфганг Амаде́й Мо́царт (нем.  Wolfgang Amadeus Mozart, МФА [ˈvɔlfɡaŋ amaˈdeus ˈmoːtsaʁt] (i); 27 января 1756(17560127), Зальцбург — 5 декабря 1791, Вена), крещён как Иога́нн Хризосто́м Во́льфганг Теофи́л Мо́царт — австрийский композитор и исполнитель-виртуоз, проявивший свои феноменальные способности в четырёхлетнем возрасте. Моцарт является одним из самых популярных классических композиторов, оказавшим глубокое влияние на дальнейшую западную музыкальную культуру. По свидетельству современников, Моцарт обладал феноменальным музыкальным слухом, памятью и способностью к импровизации.

Уникальность Моцарта состоит в том, что он работал во всех музыкальных формах своего времени и сочинил более 600 произведений, многие из которых признаны вершиной симфонической, концертной, камерной, оперной и хоровой музыки. Наряду с Гайдном и Бетховеном, принадлежит к наиболее значительным представителям Венской классической школы^[1]. Обстоятельства неоднозначной жизни Моцарта, а также его ранней смерти были предметом многочисленных спекуляций и споров, которые стали основой многочисленных мифов.

Биография

Ранние годы (1756—1763)

Детство и семья

Вольфганг Амадей Моцарт родился 27 января 1756 года в Зальцбурге, бывшем тогда столицей Зальцбургского архиепископства, в доме по адресу Гетрайдегассе 9. Его отец Леопольд Моцарт был скрипачом и композитором в придворной капелле князя-архиепископа зальцбургского, графа Сигизмунда фон Штраттенбаха. Мать — Анна Мария Моцарт (урожденная Пертль), дочь комиссара-попечителя богадельни в Санкт-Гильгене. Обоих считали красивейшей супружеской парой в Зальцбурге, и сохранившиеся портреты подтверждают это. Из семерых детей от брака Моцартов выжили только двое: дочь Мария Анна, которую друзья и родственники звали Наннерль, и сын Вольфганг. Его рождение едва не стоило матери жизни. Лишь спустя некоторое время она смогла избавиться от слабости, внушавшей опасение за её жизнь. На второй день после рождения Вольфганг был крещён в Зальцбургском соборе Святого Руперта. Запись в книге крещений даёт его имя на латыни как Johannes Chrysostomus Wolfgangus Theophilus (Gottlieb) Mozart. В этих именах первые два слова — имя святого Иоанна Златоуста, не использующееся в повседневной жизни, а четвёртое при жизни Моцарта варьировалось: лат. Amadeus, нем. Gottlieb, итал. Amadeo, что значит «возлюбленный Богом». Сам Моцарт предпочитал, чтобы его называли Вольфганг^[2].

Музыкальные способности детей проявились в очень раннем возрасте. Занятия Наннерль на клавесине оказали воздействие на маленького Вольфганга, которому было всего около трёх лет: он садился за инструмент и мог подолгу развлекаться подбором созвучий. Кроме того, он запоминал отдельные места музыкальных пьес, которые слышал, и мог проиграть их на клавесине. Это произвело большое впечатление на отца, Леопольда. В 4 года отец начал разучивать с ним на клавесине небольшие пьесы и менуэты. Почти сразу же Вольфганг хорошо научился играть их. Вскоре у него возникло стремление к самостоятельному творчеству: уже в пять лет он сочинял маленькие пьесы, которые отец записывал на бумаге. Самыми первыми сочинениями Вольфганга стали Анданте До мажор (K.1a) и Аллегро До мажор (K.1b) для клавира. Около них стоит пометка Леопольда, из которой следует, что они были сочинены между концом января и апрелем 1761 года^[3].

Леопольд завёл для своих детей нотные тетради, в которые он сам или его друзья — музыканты записывали разные сочинения для клавира. Нотная тетрадь Наннерль содержит менуэты и подобные им небольшие пьесы. К настоящему времени, тетрадь сохранилась в сильно поврежденном и неполном виде. По этой тетради учился также и маленький Вольфганг; сюда же записаны его первые сочинения. Нотная тетрадь самого Вольфганга, напротив, сохранилась полностью. В ней встречаются сочинения Телемана, Баха, Киркгофа и многих других композиторов. Музыкальные способности Вольфганга были удивительны: помимо клавесина, он практически самостоятельно выучился играть на скрипке^[4].

Интересен факт, говорящий о нежности и тонкости его слуха: согласно письму друга семьи Моцартов, придворному трубачу Андреасу Шахтнеру, которое было написано по просьбе Марии Анны после смерти Моцарта, маленький Вольфганг почти до десятилетнего возраста боялся трубы, если играли только на ней одной без сопровождения других инструментов. Даже сам вид трубы действовал на Вольфганга так, будто бы в него направлен пистолет. Шахтнер писал: «Папá желал подавить в нём этот детский страх, и приказал мне, несмотря на сопротивление Вольфганга, трубнуть ему в лицо; но мой бог! Лучше бы я не подчинился. Едва Вольфгангерль услышал оглушительный звук, он побледнел и стал опускаться на землю, и если бы я продолжал дольше, у него наверняка начались бы судороги»^[5].

Отца Вольфганг любил необыкновенно нежно: по вечерам, перед тем, как ложиться спать, отец ставил его на кресло, и должен был вместе с ним петь придуманную Вольфгангом песню с бессмысленным текстом: «Oragnia figa tafa». После этого сын целовал отца в кончик носа и обещал ему, что когда тот состарится, хранить его у себя в стеклянном футляре и уважать его. Затем он, довольный, ложился в постель. Отец был для сына лучшим преподавателем и воспитателем: он дал Вольфгангу прекрасное домашнее образование. Мальчик всегда настолько отдавался тому, чему его заставляли учиться, что забывал обо всём, даже о музыке. Например, когда учился считать, то стулья, стены и даже пол, были покрыты цифрами, написанными мелом^[3].

Первые путешествия

Леопольд хотел видеть своего сына композитором, и поэтому для начала решил представить Вольфганга музыкальному миру как исполнителя-виртуоза^{[К 1]}. Надеясь получить для мальчика хорошую должность и покровителя среди представителей известных дворянских особ, у Леопольда возникла идея концертных путешествий по королевским дворам Европы. Началась пора странствий, которая длилась с небольшими или сравнительно долгими перерывами почти десять лет. В январе 1762 года Леопольд предпринял со своими детьми — вундеркиндами пробную концертную поездку в Мюнхен. Путешествие длилось три недели, и дети выступали перед курфюрстом Баварии Максимилианом III^[6].

Успех в Мюнхене и энтузиазм, с которым игру Вольфганга и его сестры Наннерль встречали слушатели, удовлетворили Леопольда и укрепили в нём намерение продолжить подобные поездки. Вскоре после приезда домой, он решил, что осенью вся семья поедет в Вену. Леопольд неспроста питал надежды именно на Вену: в то время она была центром европейской культуры, перед музыкантами там открывались широкие возможности, им оказывали поддержку влиятельные покровители. Остававшиеся до поездки девять месяцев были потрачены Леопольдом на дальнейшее образование Вольфганга. Однако, он делал упор не на теории музыки, в которой мальчику ещё предстояло многому научиться, а на всякого рода зрительные фокусы, которые публика того времени ценила больше, чем саму игру. Так, например, Вольфганг научился играть на покрытой тканью клавиатуре, не делая при этом ошибок. Наконец, Леопольд взял у архиепископа отпуск и 18 сентября того же года с семьёй отправился в Вену. По пути, им пришлось остановиться в Пассау, уступая желанию тамошнего архиепископа послушать игру детей — виртуозов. Заставив ждать испрошенной аудиенции пять дней, архиепископ наконец выслушал их игру, и, не испытав никаких эмоций, спровадил Моцартов, дав им в награду один дукат. Следующей была остановка в Линце, где в доме графа Шлика дети дали концерт. На концерте присутствовали также Графы Герберштейн и Пальфи, большие любители музыки. Они были настолько восхищены и удивлены игрой маленьких вундеркиндов, что пообещали привлечь к ним внимание венской знати^[6].

Из Линца, на почтовом корабле по Дунаю, Моцарты наконец отправились в Вену. По пути они остановились в Ибсе. Там, во францисканском монастыре, Вольфганг впервые в жизни попробовал себя в игре на органе. Услышав музыку, отцы-францисканцы, сидевшие за трапезой, прибежали на хоры, и едва не умерли от восхищения, увидев, как превосходно играет мальчик. 6 октября Моцарты высадились на берег в Вене. Там Вольфганг избавил семью от таможенного досмотра: со свойственным ему открытым нравом и детской непосредственностью, он познакомился с таможенником, показал ему свой клавир и сыграл на скрипке менуэт, после чего их без досмотра пропустили^[6].

Тем временем, графы Герберштейн и Пальфи сдержали обещание: прибыв в Вену намного раньше Моцартов, они поведали о концерте в Линце эрцгерцогу Иосифу, а тот, в свою очередь, рассказал о концерте свой матери, императрице Марии Терезии. Таким образом, после прибытия в Вену 6 октября, отец получил приглашение на аудиенцию в Шёнбрунне на 13 октября 1763 года. Пока Моцарты ждали назначенного дня, они получили множество приглашений и выступали в домах Венской знати и вельмож, в том числе и в доме вице-канцлера графа Коллоредо, отца будущего покровителя Моцарта, архиепископа Иеронима Коллоредо. От игры Маленького Вольфганга слушатели приходили в восторг. Вскоре вся венская аристократия только и говорила о маленьком виртуозе^[7].

В назначенный день, 13 октября, Моцарты поехали в Шенбрунн, где тогда находилась летняя резиденция императорского двора. Там им пришлось задержатся с 3 до 6 часов. Императрица устроила Моцартам столь теплый и вежливый приём, что они почувствовали себя спокойно и непринужденно. На концерте, длившемся несколько часов, Вольфганг безупречно играл самую разнообразную музыку: от собственных импровизаций до произведений, которые давал ему придворный композитор Марии Терезии, Георг Вагензейль. При этом, когда Вагензейль дал Вольфгангу ноты своего концерта для клавесина, Вольфганг попросил его самого перелистывать ему страницы. Император Франц I, желая воочию убедиться в таланте ребёнка, просил его демонстрировать при игре всяческие исполнительские трюки: от игры одним пальцем до игры на покрытой тканью клавиатуре. Вольфганг без труда справлялся с подобными испытаниями, кроме того, вместе с сестрой он играл в четыре руки самые разные пьесы. Императрица была очарована игрой маленького виртуоза. После окончания игры она усадила Вольфганга себе на колени и даже позволила поцеловать себя в щеку. По окончании аудиенции, Моцартам было предложено угощение и возможность осмотреть дворец. Известен исторический анекдот, связанный с этим концертом: якобы, когда Вольфганг играл с детьми Марии Терезии, маленькими эрцгерцогинями, он поскользнулся на натёртом полу и упал. Эрцгерцогиня Мария Антуанетта, будущая королева Франции, помогла ему подняться. Вольфганг будто бы подскочил к ней и сказал: «Вы славная, я хочу на Вас жениться когда вырасту»^[8].

Моцарты неоднократно бывали в Шенбрунне. Чтобы дети могли появляться там в более красивой одежде, чем та, которая у них была, императрица подарила Моцартам два костюма — для Вольфганга и его сестры Наннерль. Приезд маленького виртуоза произвел настоящую сенсацию, благодаря этому Моцарты ежедневно получали приглашения на приёмы в дома знати и аристократии. Леопольд не хотел отказываться от приглашений этих высокопоставленных особ, так как в них он видел потенциальных покровителей сына. Выступления, длившиеся порой по несколько часов, сильно изматывали Вольфганга. В одном из писем Леопольд выражает опасение за его здоровье. И правда, 21 октября, после очередного выступления перед императрицей, Вольфганг почувствовал себя плохо, и позже слёг, жалуясь на боль во всём теле. Появилась красная сыпь, начался сильный жар — Вольфганг заболел скарлатиной. Благодаря хорошему врачу, он быстро оправился, однако приглашения на приёмы и концерты перестали поступать, так как аристократы боялись подхватить заразу. Поэтому Леопольд охотно согласился на приглашение, исходившее от венгерской знати, и повёз детей в Пресбург (ныне — Братислава)^[9]. Возвращаясь в Зальцбург, Моцарты опять на несколько дней задержались в Вене, и вернулись домой в первых числах нового 1763 года^[10].

Большое путешествие (1763—1766)

После перерыва в несколько месяцев Леопольд решил продолжить концертную деятельность с детьми. Целью новой поездки был выбран Париж. Отъезд из Зальцбурга последовал 9 июля 1763 года. Посетив по пути множество городов и княжеских дворов Германии, в которых Моцарты также давали концерты, 18 ноября того же года они прибыли в Париж. Слава о детях-виртуозах быстро распространялась, и благодаря этому спрос на их искусство был чрезвычайно велик^[11].

В XIX веке биографы Моцарта, в связи с романтическими идеалами, возвеличивали Леопольда как идеального отца, мудрого учителя и наставника, стремящегося проложить своему сыну дорогу в будущее, однако в XX и в XXI веке учёные стали относиться к Леопольду более критически. В том числе, высказывались предположения, что он использует своих детей чтобы прославиться самому^[12].

1770—1774 годы Моцарт провёл в Италии. В 1770 году в Болонье он познакомился с исключительно популярным в то время в Италии композитором Йозефом Мысливечеком; влияние «Божественного Богемца» оказалось столь велико, что впоследствии, по сходству стиля, некоторые его сочинения приписывали Моцарту, в том числе ораторию «Авраам и Исаак»^[13].

В 1771 году в Милане, опять же при противодействии театральных импресарио, всё же была поставлена опера Моцарта «Митридат, царь Понтийский» (итал. Mitridate, Re di Ponto), которая была принята публикой с большим энтузиазмом. С таким же успехом была дана и вторая его опера «Луций Сулла» (итал. Lucio Silla) (1772 год). Для Зальцбурга Моцарт написал «Сон Сципиона» (итал. Il sogno di Scipione), по поводу избрания нового архиепископа, 1772 год, для Мюнхена — оперу «La bella finta Giardiniera», 2 мессы, офферторий (1774 год). Когда ему минуло 17 лет, среди его произведений насчитывались уже 4 оперы, несколько духовных сочинений, 13 симфоний, 24 сонаты, не говоря о массе более мелких композиций.

В 1775—1780 годах, несмотря на заботы о материальном обеспечении, бесплодную поездку в Мюнхен, Мангейм и Париж, потерю матери, Моцарт написал, среди прочего, 6 клавирных сонат, концерт для флейты и арфы, большую симфонию № 31 D-dur, прозванную Парижской, несколько духовных хоров, 12 балетных номеров.

В 1779 году Моцарт получил место придворного органиста в Зальцбурге (сотрудничал с Михаэлем Гайдном). 26 января 1781 года в Мюнхене с огромным успехом была поставлена опера «Идоменей», обозначившая определённый поворот в творчестве Моцарта. В этой опере видны ещё следы староитальянской opera seria (большое число колоратурных арий, партия Идаманта, написанная для кастрата), но в речитативах и в особенности в хорах ощущается новое веяние. Большой шаг вперёд замечается и в инструментовке. Во время пребывания в Мюнхене Моцарт написал для мюнхенской капеллы офферторий «Misericordias Domini» — один из лучших образцов церковной музыки конца XVIII века.

Венский период (1781—1791)

29 января 1781 года в Мюнхене с большим успехом состоялась премьера оперы Моцарта Идоменей. Пока Моцарт в Мюнхене получал поздравления, его работодатель, архиепископ Зальцбургский, посещал торжественные мероприятия по поводу коронации и вступления на австрийский престол императора Иосифа II. Моцарт решил воспользоваться отсутствием архиепископа и задержался в Мюнхене дольше положенного. Узнав об этом, Коллоредо приказал Моцарту срочно прибыть в Вену. Там композитор сразу понял, что попал в немилость. Получив в Мюнхене много лестных отзывов, ласкающих его самолюбие, Моцарт был оскорблен, когда архиепископ обращался с ним, как со слугой, и даже распорядился, чтобы тот во время обеда сидел рядом с камердинерами. Более того, архиепископ запретил ему служить при графине Марии Тун за плату, равную половине его годового жалования в Зальцбурге. В итоге, ссора достигла своего апогея в мае: Моцарт подал прошение об отставке, однако архиепископ отказался его принять. Тогда музыкант стал вести себя подчеркнуто вызывающе, надеясь таким способом получить свободу. И он добился своего: в следующем месяце композитор был уволен буквально пинком под зад дворецким архиепископа, графом Арко^[14]. При этом Карл Арко предостерёг молодого композитора относительно Вены — его слова Моцарт передаёт в одном из писем отцу: «Поверьте мне, вы слишком ослеплены. Слава здесь коротка; вначале слышишь одни комплименты и много зарабатываешь, все это правда; но как долго? Проходит всего несколько месяцев, и венцам опять хочется чего-нибудь новенького»^[15]. Но Моцарт согласился с Арко лишь отчасти: «…Венцы, действительно, легко разочаровываются, но это относится только к театру, а моя профессия пользуется слишком большой любовью, чтобы я не сумел удержаться. Здесь настоящее царство клавирной музыки. Допустим даже, что так и случится. Но ведь случится-то только через несколько лет, уж конечно никак не раньше. А тем временем мы завоюем славу и составим себе состояние»^[15].

Первые шаги в Вене

Моцарт прибыл в Вену 16 марта 1781 года. Уже в мае он снял комнату на площади святого Петра, в доме Веберов, переехавших в Вену из Мюнхена. Друг Моцарта и отец Алоизии Фридолин Вебер к тому времени скончался, а Алоизия вышла замуж за актёра Йозефа Ланге (англ.)русск., и так как в это время она была приглашена в венский национальный зингшпиль, то её мать фрау Вебер также решилась переехать в Вену с тремя незамужними дочерьми Жозефой (англ.)русск., Констанцией и Софи (англ.)русск.. Сложное положение заставило её заняться сдачей комнат внаём, и Моцарт был рад возможности найти пристанище у старых знакомых. Вскоре до Зальцбурга дошли слухи, будто бы Вольфганг собирается жениться на одной из дочерей. Леопольд был в страшном гневе; он упорно настаивал на том, чтобы Вольфганг сменил квартиру, и получил следующий ответ^[16]:

Несмотря на это, решение уехать от фрау Вебер оказалось для него достаточно трудным. В начале сентября 1781 года он всё-таки переехал на новую квартиру «Ауф-дем-Грабен», № 1775 на 3-м этаже^[16].

Сам Моцарт был крайне доволен оказанным ему в Вене приемом. Он надеялся стать известным пианистом и педагогом, и таким образом проложить дорогу для своих сочинений. Однако он тут же понял, что время для его вступления в венскую музыкальную жизнь было выбрано неудачно: в начале лета венская знать переселялась в свои загородные поместья, и «академиями», как назывались в Вене авторские концерты по подписке, ничего нельзя было достигнуть^[17].

Вскоре после прибытия в Вену Моцарт познакомился с меценатом и покровителем музыкантов, бароном Готтфридом ван Свитеном (англ.)русск.. Барон имел большую коллекцию произведений Баха и Генделя, которые он привёз из Берлина. С подачи ван Свитена Моцарт стал сочинять музыку в стиле барокко, надеясь таким образом обогатить собственное творчество. Имя ван Свитена впервые появляется в письмах Моцарт в мае 1781 года; год спустя он уже писал: «Каждое воскресенье в 12 часов я иду к барону ван Свитену, там не играется ничего, кроме Генделя и Баха. Я как раз составляю для себя коллекцию баховских фуг. Как Себастьяна, так и Эмануэля и Фридемана Бахов»^{[П 2]}.

В конце июля 1781 года Моцарт начинает писать оперу «Похищение из сераля» (нем. Die Entführung aus dem Serail), премьера которой состоялась 16 июля 1782 года. Опера была восторженно принята в Вене, и вскоре получила широкое распространение по всей Германии. Однако опера не очень понравилась императору, и поэтому новых оперных заказов Моцарт пока не получал^[18].

Стремясь получить должность при дворе, Моцарт надеялся при помощи прежнего покровителя по Зальцбургу — младшего брата императора, эрцгерцога Максимилиана, стать учителем музыки принцессы Вюртембергской Элизабет, заботу об образовании которой взял на себя Иосиф II^{[19][К 2]}. Эрцгерцог горячо рекомендовал Моцарта принцессе, однако император назначил на этот пост Антонио Сальери, как лучшего преподавателя пения^[19]. «Для него никого не существует кроме Сальери!» — разочарованно писал Моцарт своему отцу 15 декабря 1781 года^{[П 3]}. Между тем, было совершенно естественно, что император предпочёл Сальери, которого он ценил в первую очередь как вокального композитора^[19]. Как и большинство венцев, император знал Моцарта только как хорошего пианиста, не более. В этом качестве Иосиф II признавал за ним «решительный талант»^[20]. Так, например, 24 декабря 1781 года император, любивший устраивать состязания между музыкантами, повелел Моцарту явиться во дворец, чтобы вступить в соревнования с прибывшим тогда в Вену итальянским виртуозом Муцио Клементи^[20]. Согласно присутствовавшему там композитору Карлу Диттерсдорфу, император позже отмечал, что в игре Клементи господствует только искусство, а в игре Моцарта — искусство и вкус. Победу в состязании одержал Моцарт. После этого император послал ему 50 дукатов, в которых Моцарт тогда действительно нуждался^[20]. Клементи был восхищен игрой Моцарта; суждение Моцарта о нём, напротив, было строго и резко: «Клементи — усердный клавесинист, и этим всё сказано, — писал он, — Впрочем, у него нет ни на крейцер чувства или вкуса, — одним словом голый техник»^[21]. Несмотря на это, учителем игры на клавире для принцессы Иосиф II (как считает Герман Аберт, по рекомендации Сальери) выбрал не Моцарта, а обычного венского музыканта Георга Зуммера^[22].

К зиме 1782 года возросло число учениц Моцарта, среди которых следует отметить Терезу фон Траттнер — возлюбленную Моцарта. Позже он посвятит Терезе сонату До минор (K.457) и фантазию До минор (K.475)^[23].

Свадьба и брак

Ещё живя у Веберов, Моцарт стал оказывать знаки внимания средней дочери — Констанции. Очевидно, это и дало почву для слухов, которые Моцарт отвергал. Тем не менее 15 декабря 1781 года он написал отцу письмо, в котором он признавался о своей любви к Констанции Вебер и сообщал, что собирается жениться на ней. Однако Леопольд знал больше, чем было написано в письме, а именно то, что Вольфганг должен был дать письменное обязательство жениться на Констанции в течение трёх лет, иначе выплачивать ежегодно по 300 флоринов в её пользу.

Главную роль в истории с письменным обязательством сыграл опекун Констанции и её сестёр — Иоганн Торварт, придворный чиновник, пользовавшийся авторитетом у графа Розенберга. Торварт попросил мать запретить Моцарту общаться с Констанцией до того, как «это дело не будет закончено письменно». Из-за сильно развитого чувства чести, Моцарт не смог оставить возлюбленную и подписал заявление. Однако позже, когда опекун ушёл, Констанция потребовала у матери обязательство, и сказав: «Дорогой Моцарт! Мне не нужно от Вас никаких письменных обязательств, я и так верю Вашим словам», разорвала заявление. Этот поступок Констанции сделал её ещё дороже Моцарту^{[24][П 4]}. Несмотря на такое мнимое благородство Констанции, исследователи не сомневаются, что все эти брачные прения, в том числе и разрыв контракта — ни что иное, как хорошо разыгранный Веберами спектакль, целью которого было как бы организовать сближение Моцарта с Констанцией^[25].

Несмотря на многочисленные письма сына, Леопольд был непреклонен. К тому же он не без оснований полагал, что фрау Вебер ведёт с его сыном «некрасивую игру» — она хочет использовать Вольфганга как кошелёк, ведь как раз в то время перед ним открывались огромные перспективы: он писал «Похищение из Сераля», проводил множество концертов по подписке и то и дело получал заказы на различные сочинения от венской знати. В сильном смятении Вольфганг взывал к помощи сестры, доверяя её старой доброй дружбе. По просьбе Вольфганга Констанция писала его сестре письма и посылала различные подарки.

Несмотря на то, что Мария Анна дружественно приняла эти подарки, отец упорствовал. Без надежд на обеспеченное будущее свадьба казалась ему невозможной^[26].

Между тем сплетни становились всё более нестерпимыми: 27 июля 1782 года Моцарт в полном отчаянии писал отцу, что большинство людей принимают его уже за женатого и что фрау Вебер крайне возмущена этим и до смерти замучила его и Констанцию. На помощь Моцарту и его возлюбленной пришла покровительница Моцарта, баронесса фон Вальдштедтен. Она предложила Констанции переселиться в свою квартиру в Леопольдштадте (дом № 360), на что Констанция охотно согласилась. Из-за этого фрау Вебер теперь была разгневана и намеревалась в конце концов силой вернуть дочь обратно в свой дом. Чтобы сохранить честь Констанции, Моцарт должен был скорее жениться на ней. В том же письме он самым настойчивым образом молил отца о разрешении на женитьбу, несколько дней спустя повторив свою просьбу^{[П 5]}. Однако желанного согласия опять не последовало. В это время Моцарт дал себе обет написать мессу, если он удачно женится на Констанции^[27][28].

Наконец, 4 августа 1782 года в венском кафедральном соборе Святого Стефана состоялось обручение, на котором присутствовали только фрау Вебер с младшей дочерью Софи (англ.)русск., господин фон Торварт в качестве опекуна и свидетеля обоих, господин фон Цетто, свидетель невесты, и Франц Ксавер Гиловски в качестве свидетеля Моцарта. Свадебный пир устроила баронесса, при этом сыграли серенаду для тринадцати инструментов (K.361/370a). Символично, что только днём позже пришло долгожданное согласие отца. 7 августа Моцарт писал ему: «Когда мы были обвенчаны, я и моя жена начали плакать; этим были тронуты все, даже священник, и все заплакали, так как они были свидетелями растроганности наших сердец»^{[29][П 6]}.

За время брака у супружеской пары Моцартов родилось 6 детей, из которых выжили только двое:

• Раймунд Леопольд (17 июня — 19 августа 1783)
• Карл Томас (21 сентября 1784 — 31 октября 1858)
• Иоганн Томас Леопольд (18 октября — 15 ноября 1786)
• Терезия Констанция Аделаида Фредерика Марианна (27 декабря 1787 — 29 июня 1788)
• Анна Мария (умерла вскоре после рождения^{[К 3]}, 25 декабря 1789)
• Франц Ксавер Вольфганг (26 июля 1791 — 29 июля 1844)

Поездка в Зальцбург

Несмотря на факт счастливой для обоих супругов женитьбы, на брак всегда падала мрачная тень отца: казалось, будто бы он примирился с женитьбой Вольфганга, но его неприязненное отношение к браку осталось неизменным и переросло в жестокую озлобленность. Напротив, прирожденная доброта Вольфганга не позволяла ему сколь долго досадовать на отца. Правда, с этих пор его письма отцу становятся всё более редкими и, главное, более деловыми^[31].

Сначала Моцарт ещё надеялся, что личное знакомство с Констанцией поможет изменить мнение отца. Вскоре после свадьбы у супругов возникает мысль о поездке в Зальцбург. Первоначально Вольфганг и Констанция планировали приехать туда в начале октября 1782 года, а затем 15 ноября, на именины отца. В первый раз их расчеты перечеркнул визит русского князя Павла, во время которого Моцарт дирижировал исполнением «Похищения из сераля», во второй раз — концерты и педагогическая деятельность, продолжавшаяся всю зиму. Весной 1783 года главным препятствием стало ожидание родов Костанции. Ребёнок, мальчик — родился 17 июня, и был назван Раймунд Леопольд в честь своего крёстного, барона Раймунда Ветцлара фон Планкинштерна, богатого еврея и хозяина предыдущей квартиры, в которой жил Моцарт. Среднее имя было дано ребёнку в честь своего деда, Леопольда Моцарта. По словам самого Моцарта, Раймунд был «бедный, пухлый, жирный и милый мальчонка»^[32].

Собираясь в дорогу, Вольфганг беспокоился, сможет-ли архиепископ использовать его приезд для того, чтобы отомстить, ведь Моцарт расстался со службой без формальной отставки. Однако, к его счастью, Коллоредо и не помышлял о мести^[14]. Молодые супруги отправились в путь в конце июля, оставив новорожденного ребёнка платной кормилице^{[К 4]}, и прибыли в Зальцбург уже 29 июля^[34].

Вопреки ожиданиям Моцарта, Леопольд и Наннерль встретили Констанцию прохладно, хотя и достаточно вежливо. В Зальцбурге Моцарт работал над мессой До минор, которую он писал во исполнение обета, данного им, если ему удастся жениться на Констанции^[35]. Из всей мессы были написаны части «Kyrie», «Gloria», «Sanctus» и «Benedictus». «Credo» осталось неоконченным, а «Agnus Dei» вовсе не было ещё написано. Премьера мессы состоялась 26 октября в церкви Святого Петра, где Констанция пела партию сопрано, написанную специально для её голоса. Кроме того, в Зальцбурге Моцарт встретился со своим либреттистом по «Идоменею» Вареско, который по просьбе композитора набросал либретто «L’oca del Cairo» (Каирский гусь), которое Моцарт положит на музыку так и не дописанной одноимённой оперы^[34].

Супруги покинули Зальцбург 27 октября 1783 года. Несмотря на все усилия, главная цель поездки — изменить настроение отца в пользу Констанции — не была достигнута. В глубине души Констанция была обижена таким приемом и никогда не простила этого ни свёкру, ни золовке. Однако и Вольфганг покидал родной город разочарованным и расстроенным. По пути в Вену, 30 октября они заехали в Линц, где остановились у старого друга Моцарта, графа Йозефа Туна, пробыв тут 3 недели. Здесь Моцарт написал свою симфонию № 36 До мажор (K.425), премьера которой состоялась 4 ноября на академии в доме графа^[36].

Пик творчества

Находясь в зените своей славы, Моцарт получает огромные гонорары за свои академии и издание своих сочинений, он обучает множество учеников. В сентябре 1784 года семья композитора поселяется в шикарной квартире по адресу Гроссе Шулерштрассе 846 (Ныне — Домгассе 5)^{[К 5]} с годовой арендой в 460 флоринов. В это время Моцартом написаны лучшие из его сочинений. Доходы позволяли Моцарту держать дома прислугу: парикмахера, служанку и повариху; он покупает у венского мастера Антона Вальтера фортепиано за 900 флоринов и бильярдный стол за 300 флоринов. В 1783 году Моцарт знакомится с Йозефом Гайдном, вскоре у них начинается сердечная дружба. Моцарт даже посвящает Гайдну свой сборник из 6 квартетов (англ.)русск., написанных в 1783—1785 годах^[37]. Эти квартеты, столь смелые и новые для своего времени, вызвали недоумение и споры среди венских любителей^[38]. К этому периоду относится также и другое важное событие в жизни Моцарта: 14 декабря 1784 года он вступил в масонскую ложу «К благотворительности»^[39].

С 11 февраля по 25 апреля 1785 года Леопольд Моцарт нанёс сыну визит. Хотя их личные отношения не изменились, Леопольд очень гордился творческими успехами сына. В первый же день своего пребывания в Вене, 11 февраля, он посетил академию Вольфганга в казино Мельгрубе, на которой присутствовал также и император. Там состоялась премьера нового концерта для фортепиано Ре минор (K.466), первого в серии так называемых «пятничных» концертов. На следующий день Вольфганг устроил у себя дома квартетный вечер, на который был приглашен Йозеф Гайдн. При этом, как и обычно в подобных случаях, первую скрипку играл К. Диттерсдорф, вторую — Гайдн, сам Моцарт играл на альте, а И. Вангал — на виолончели. После исполнения квартетов, Гайдн выразил своё восхищение творчеством Вольфганга, что доставило Леопольду огромную радость: «Говорю вам перед Богом, как честный человек, ваш сын — величайший композитор, кого я знаю лично и по имени; у него есть вкус, а сверх того и величайшие познания в композиции»^[37]. Большую радость Леопольду доставил также его второй внук Карл, — первый из двух выживших детей Моцарта, — который родился 21 сентября предыдущего года^[37]. Важно отметить, что Вольфганг склонил отца к вступлению в масонскую ложу. Это произошло 6 апреля, а уже 16 апреля его возвели в степень мастера^[40].

«Свадьба Фигаро»

Несмотря на успехи камерных сочинений Моцарта, его дела с оперой складывались не лучшим образом. Вопреки его надеждам, немецкая опера постепенно пришла в упадок; итальянская же, наоборот, испытывала огромный подъём. В надежде вообще получить возможность написать какую-нибудь оперу, Моцарт обратил внимание на итальянскую оперу. По совету графа Розенберга, ещё в 1782 году он занялся поисками итальянского текста для либретто. Однако, его итальянские оперы «L’oca del Cairo» (1783 год) и «Lo sposo deluso» (1784 год) остались неоконченными^[41]. Стараясь хоть как-то проложить дорогу своим сочинениям на оперную сцену, Моцарт пишет множество вставных арий в оперы других композиторов.

Наконец, Моцарт получил от императора заказ на новую оперу. За помощью в написании либретто Моцарт обратился к знакомому либреттисту, придворному поэту Лоренцо да Понте, с которым он познакомился на своей квартире у Барона Ветцлара ещё в 1783 году. В качестве материала для либретто Моцарт предложил комедию Пьера Бомарше «Le Mariage de Figaro» («Женитьба Фигаро»). Несмотря на то, то Иосиф II запретил постановку комедии в Национальном театре, Моцарт и да Понте всё же приступили к работе, и, благодаря нехватке новых опер, выиграли положение^[41].

В самый разгар работы над «Свадьбой Фигаро» Моцарт получил от императора ещё один заказ на оперу. Причиной такого неожиданного заказа являлось намерение Иосифа II провести между своими любимцами — Моцартом и Сальери состязание на сочинение одноактной комической оперы на тему «театрального закулисья». Причём Моцарт должен был сочинить оперу на немецкое либретто Готлиба Штефани-младшего, а Сальери — на итальянское либретто Джованни Баттисты Касти. Фактически, это было соревнование двух оперных жанров — зингшпиля и оперы-буффа. Новая опера Моцарта получила название «Директор театра» (нем. Der Schauspieldirektor). Вместе с оперой Сальери «Сначала музыка, а потом слова» она была поставлена 7 февраля 1786 года в оранжерее Шёнбрунна по случаю «Увеселительного праздника в честь генерал-губернатора Нидерландов». Победа в состязании была присуждена Сальери. Его опера была более ёмкой, чем опера Моцарта, отчего и имела значительно больший успех^[42]. Вероятно, причиной неудачи Моцарта являлась его занятость в связи с завершением «Свадьбы Фигаро». Тем не менее, Моцарт получил от императора гонорар за оперу — 50 дукатов, а Сальери — 100 дукатов^[43].

Тем временем, работа над «Свадьбой Фигаро» продолжалась. В некоторых источниках утверждается^[44], что опера в целом была написана за 6 недель, то есть к концу ноября 1785 года, однако, это маловероятно: попутно с её написанием, Моцарт занимался также работой над фортепианными концертами и оперой «Директор театра». Следовательно, время работы над «Свадьбой Фигаро» растягивалось. Однако, написав оперу, Моцарт столкнулся с чрезвычайно сильными интригами, связанными с её предстоящими репетициями: дело в том, что почти одновременно со «Свадьбой Фигаро» Моцарта были закончены оперы Сальери и Ригини. Каждый композитор претендовал на то, чтобы сначала была исполнена его опера. Майкл Келли, друг Моцарта и исполнитель ролей Дона Курцио и Дона Базилио в «Свадьбе Фигаро» рассказывал, что Моцарт, вспылив, клялся, что если его опера не пойдет на сцене первой, то он бросит партитуру своей оперы в огонь. Наконец, спор был разрешен императором, который приказал приступить к репетициям оперы Моцарта^[45]. Премьера «Свадьбы Фигаро» состоялась 1 мая 1786 года в венском Бургтеатре. Опера имела хороший приём, некоторые номера и арии многократно пелись на «бис». Однако всего лишь после девяти повторений опера была снята и не ставилась до 1789 года, когда постановку возобновил Антонио Сальери, считавший «Свадьбу Фигаро» лучшей оперой Моцарта^[46][47].

Осенью, 18 октября 1786 года, у Моцарта и Констанции рождается их третий сын — Леопольд, который умрёт уже 15 ноября. Примерно в это же время Моцарт, прислушиваясь к уговорам своих друзей-англичан Томаса Эттвуда, ученика Моцарта, Нэнси Сторас, певицы-сопрано, исполнительнице роли Сюзанны в «Свадьбе Фигаро», и её брата Стивена, подумывает о поездке в Англию с надеждой устроиться при тамошнем дворе. Моцарт даже взял пару уроков английского языка, чтобы освежить свои давние знания. Однако, его план провалился из-за сопротивления отца: Леопольд отказался брать на попечение своих внучат и прислугу, которых супруги хотели оставить деду на время поездки. Кроме того, он указал на стеснённое финансовое положение сына, ведь для поездки на такие дальние расстояния, как он указывает, было необходимо иметь по меньшей мере 2000 флоринов^[48][49]. Тем не менее, английские перспективы сменились более многообещающими пражскими: в Праге все оперы Моцарта имели безумный успех^[50].

Поездка в Прагу. «Дон Жуан»

Всего через несколько месяцев после венской премьеры, в декабре 1786 года, «Свадьба Фигаро» в исполнении труппы Пасквале Бондини прошла в Праге, имея при этом ошеломляющий успех: вся Прага буквально помешалась на опере, мелодии из неё распевали на улице и даже играли в трактирах. Благодаря этому успеху, на рождество 1786 года Моцарт получил приглашение приехать в Прагу. Вместе с Констанцией он выехал туда 8 января и прибыл уже 11 января 1787 года. Супруги пробыли В Праге до 8 февраля. Здесь Моцарту был устроен такой тёплый и радушный прием, какого он не испытывал уже много лет; он всегда находился в центре внимания. Их с Констанцией регулярно приглашали на обеды, балы и оперные спектакли. Особенно Моцарт был польщен всеобщей любовью к «Свадьбе Фигаро». 14 января 1787 года он писал своему другу Готфриду фон Жакину, сыну известного венского учёного-ботаника Йозефа фон Жакина^[51]:

Моцарт несколько раз присутствовал на представлениях «Свадьбы Фигаро», а 20 января он сам, сидя за клавесином, дирижировал оперой. За день до этого, 19 января, Моцарт дал концерт, который был принятый публикой с бурными овациями. Наконец, он заключил с Бондини контракт на 100 дукатов на сочинение новой оперы^[52].

По возвращению в Вену в феврале 1787 года, Моцарт принялся за работу над оперой. Благодаря успеху «Свадьбы Фигаро», Моцарт считал да Понте идеальной кандидатурой либреттиста. В качестве сюжета для либретто да Понте предложил пьесу «Дон Жуан», и она пришлась Моцарту по душе. 7 апреля 1787 года в Вену приезжает юный Бетховен. Согласно широко распространённому мнению, Моцарт, послушав импровизации Бетховена, якобы воскликнул: «Он всех заставит говорить о себе!», и даже взял Бетховена к себе в ученики. Однако, никаких прямых доказательств тому не существует. Так или иначе, Бетховен, получив письмо о тяжелой болезни матери, был вынужден вернуться в Бонн, проведя в Вене всего две недели^[53].

В самый разгар работы над оперой, 28 мая 1787 года, умирает Леопольд Моцарт, отец Вольфганга Амадея. Это событие настолько омрачило его, что некоторые музыковеды связывают мрачность музыки из «Дон Жуана» с пережитым Моцартом потрясением^[54]. В начале октября Моцарт прибыл в Прагу во второй раз, чтобы руководить репетициями оперы. Моцарт любил бывать на вилле Бертрамка пражского композитора Франца Душека. С его женой Жозефой (англ.)русск., прекрасной певицей-сопрано, Моцарт был знаком ещё по Зальцбургу. Премьера оперы «Дон Жуан» состоялась 29 октября 1787 года в Сословном Театре в Праге. Успех премьеры был блистательным, опера, по выражению самого Моцарта, прошла с «самым громким успехом»^[55].

Моцарт вернулся в Вену 15 ноября. В конце 1787 года, 1 декабря, Моцарты переезжают в новую квартиру на углу Шультерштрассе и Тухлаубен, а 7 декабря, после смерти Кристофа Виллибальда Глюка, Моцарт получил должность «императорского и королевского камерного музыканта» с годовым жалованием в 800 флоринов^[56], однако его обязанности сводились в основном к сочинению танцев для маскарадов. Опера — комическая, на сюжет из светской жизни, была заказана Моцарту лишь однажды, и ею стала «Così fan tutte» («Так поступают все», 1790 год)^[57]. Подобная оплата примерно равнялась гонорару за две оперы, который мог получить Моцарт. Учитывая прежние доходы Моцарта, это было довольно таки немного, однако такая оплата была нормой для Вены того времени. Известный музыковед Джон Райс утверждает, с момента прибытия Моцарта в Вену, император оказывал ему больше покровительства, чем любому другому венскому музыканту, за исключением Сальери. 27 декабря у него с Констанцией родилась первая дочь — Терезия^[56].

Постановке «Дон Жуана» в Вене, о которой помышляли Моцарт и да Понте, мешал всё более возрастающий успех новой оперы Сальери «Аксур, царь Ормуза», премьера которой состоялась 8 января 1788 года. Наконец, благодаря предписанию императора Иосифа II, заинтересованного пражским успехом «Дон Жуана», опера была исполнена 7 мая 1788 года в Бургтеатре. Венская премьера провалилась: публика, со времён «Фигаро» вообще охладевшая к творчеству Моцарта, не смогла свыкнуться со столь новым и необычным произведением, и в целом осталась равнодушна. От императора Моцарт получил за «Дон Жуана» 50 дукатов, и, как утверждает Дж. Райс, в течение 1782—1792 годов это был единственный случай, когда композитор получал плату за оперу, заказанную не в Вене^[58].

С 1787 года резко снизилось количество «академий» Моцарта, а в 1788 году они вовсе прекратились — ему не удавалось собрать достаточное количество подписчиков. «Дон Жуан» на венской сцене провалился, и почти ничего не принёс. Из-за этого финансовое положение Моцарта резко ухудшилось. Очевидно, уже в это время у него начали накапливаться долги, усугубляемые затратами на лечение болеющей из-за частых родов жены. В июне 1788 года Моцарт поселяется в доме по адресу Варингергассе 135 «У трёх звёзд» в венском пригороде Альзергрунд. Новый переезд был очередным свидетельством тяжелейших денежных проблем: арендная плата за дом в пригороде была значительно ниже, нежели чем в городе^[59]. Вскоре после переезда умирает дочь Моцарта Терезия. С этого времени начинается череда многочисленных душераздирающих писем Моцарта с просьбами о финансовой помощи к своему другу и брату по масонской ложе, богатому венскому коммерсанту Михаэлю Пухбергу.

Несмотря на столь плачевное положение, в течение полутора месяцев лета 1788 года Моцарт пишет три, ныне — самые знаменитые, симфонии: № 39 Ми-бемоль мажор (K.543), № 40 Соль минор (K.550) и № 41 До мажор «Юпитер» (K.551)^[60]. Причины, побудившие написать Моцарта эти симфонии, неизвестны. По всей вероятности, они были написаны для новых концертов по подписке, однако Моцарту так и не удалось организовать их исполнения. Только одна симфония — № 40 Соль минор, по всей вероятности, была исполнена на концертах под управлением Антонио Сальери в 1791 году^[61].

Поездка в Северную Германию

К 1789 году материальное положение Моцарта по-прежнему оставалось печальным. Академии, которые хотел провести Моцарт, не собирали достаточное количество подписчиков. Весной 1789 года друг и ученик Моцарта, князь Карл Лихновский (англ.)русск., собираясь по делам в Берлин, предложил Моцарту место в своём экипаже, на что Моцарт с радостью согласился. Прусский король Фридрих Вильгельм II был большим любителем музыки, и его возможное покровительство пробудило в Моцарте надежду заработать достаточно денег, чтобы расплатиться с долгами, столь тяготящими его. У Моцарта не было денег даже на дорожные расходы: он был вынужден просить взаймы 100 флоринов у своего друга Франца Хофдемеля. Путешествие длилось без малого три месяца: с 8 апреля по 4 июня 1789 года. В ходе поездки Моцарт посетил Прагу, Лейпциг, Дрезден, Потсдам и Берлин. Вопреки надеждам Моцарта, путешествие в финансовом плане оказалось неудачным: денег, вырученных от поездки было катастрофически мало^[62].

Историю о том, как в Берлине Моцарт получил приглашение стать во главе придворной капеллы короля Фридриха-Вильгельма II с содержанием в 3 тысячи талеров, Альфред Эйнштейн относит к области фантазии, как и сентиментальную причину отказа — будто бы из уважения к Иосифу II. Фридрих Вильгельм II лишь сделал заказ на шесть простых фортепьянных сонат для своей дочери и шесть струнных квартетов для себя самого^[63].

Финансовые трудности. «Так поступают все»

Почти сразу после возвращения Моцарт приступил к созданию квартетов для Фридриха Вильгельма II. Уже в июне 1789 года был готов первый из них — квартет Ре мажор (K.575). Денег едва хватало на жизнь, тем более, что попытка устроить у себя на дому концерты по подписке так и не удалась. Лечение его тяжело больной беременной жены Констанции также сильно истощало его кошелёк. Моцарт был вынужден отправить жену на курорт в Бадене, что ещё сильнее увеличило его расходы. Его письма Пухбергу с просьбами о займах раскрывают всю плачевность его положения: в письме от 12 июля 1789 года Моцарт, преисполненный отчаяния, буквально изливает свою душу^[64]:

Благодаря лечению на курорте, уже к августу Констанция поправилась. Пока она находилась там, Моцарт периодически её навещал. Тем временем, на венской сцене была восстановлена «Свадьба Фигаро». Благодаря успеху возобновлённой постановки император Иосиф II поручил Моцарту написать новую оперу «Così fan tutte, ossia La scuola degli amanti» («Так поступают все женщины, или Школа влюбленных») на либретто Лоренцо да Понте. Считается, что в основу текста положено действительное событие, на сценическом воплощении которого настаивал император. За этот заказ Моцарту было заплачено 200 дукатов. Премьера оперы со средним успехом состоялась 26 января 1790 года в Бургтеатре^[65].

В феврале 1790 года император Иосиф II умер. С восшествием на престол Леопольда II Моцарт поначалу связывал большие надежды, однако новый император не был особым любителем музыки, и к нему музыканты доступа не имели. В мае 1790 года Моцарт писал его сыну, эрцгерцогу Францу, надеясь зарекомендовать себя: «Жажда славы, любовь к деятельности и уверенность в своих познаниях заставляют меня осмелиться просить о месте второго капельмейстера, особенно потому, что весьма умелый капельмейстер Сальери никогда не занимался церковным стилем^{[К 6]}, я же с самой юности в совершенстве освоил этот стиль»^[67]. Однако, прошение Моцарта было проигнорировано, что сильно его разочаровало. Моцарт был обойдён вниманием и во время визита в Вену 14 сентября 1790 года короля Фердинанда и королевы Неаполитанской Каролины — был дан концерт под управлением Сальери, в котором участвовали братья Штадлеры и Йозеф Гайдн; Моцарта ни разу не пригласили играть перед королём, что его оскорбило^[68].

Осенью 1790 года Констанция в очередной раз проходила лечение в Бадене. В свете этого, материальное положение Моцарта оказалось настолько безвыходным, что он должен был уехать из Вены от преследований кредиторов, чтобы артистическим путешествием хоть немного поправить свои дела: 9 октября 1790 года во Франкфурте-на-Майне должна была состояться коронация Леопольда II, но Моцарта опять не пригласили, и он решил ехать за собственный счёт. Моцарт выехал из Вены 23 сентября, а уже 28 сентября прибыл во Франкфурт. Несмотря на то, что там Моцарта хотели «заполучить всюду», он был разочарован — сборы с концертов были ничтожно малы. В отсутствии Моцарта Констанция переехала в дом на Рауэнштайнгассе 970. Этот дом стал последним жилищем Моцарта. Возвращаясь в Вену, Моцарт заехал в Майнц, Мангейм и Мюнхен^[69]. Вскоре после его возвращения, Вену посетил приехавший из Лондона немецкий скрипач и импресарио Иоганн Саломон. Он привлёк Гайдна к написанию концертов для себя и сделал ему предложение поехать в Лондон. С Моцартом было обговорено, что после возвращения Гайдна, он тоже должен будет поехать в Англию на похожих условиях, однако, из-за смерти Моцарта этого так и не произошло^[70]. Друзья Моцарт и Гайдн в последний раз в жизни виделись в день отъезда Гайдна, 15 декабря 1790 года. Смерть Моцарта глубоко поразила Гайдна, и он долго не мог освободиться от вызванного ею потрясения^[71].

Последний год. «Волшебная флейта» и «Милосердие Тита»

После неудавшейся попытки получить назначение на должность второго капельмейстера — заместителя Сальери, Моцарт сделал шаг в другом направлении: в начале мая 1791 года он направил в венский магистрат ходатайство с просьбой назначить его на неоплачиваемую должность ассистента капельмейстера Кафедрального собора Святого Стефана и получил ее. Эта должность предоставляла ему право стать капельмейстером после смерти тяжелобольного Леопольда Хофмана, однако Хофман пережил Моцарта^[72].

Представленная в сентябре 1791 года в Праге, по случаю коронации Леопольда II чешским королём, опера «Милосердие Тита» была принята холодно; «Волшебная флейта», поставленная в том же месяце в Вене в пригородном театре, напротив, имела такой успех, какого Моцарт в австрийской столице не знал уже много лет. В обширной и разнообразной деятельности Моцарта эта опера-сказка занимает особое место.

Моцарт, как и большинство его современников, немало внимания уделял и духовной музыке, но великих образцов в этой области он оставил немного: кроме «Misericordias Domini» — «Ave verum corpus» (KV 618, 1791 год), написанный в совершенно не характерном для Моцарта стиле, и величественно-горестный Реквием (KV 626), над которым Моцарт работал последние месяцы своей жизни. Интересна история написания «Реквиема». В июле 1791 года Моцарта посетил некий таинственный незнакомец в сером и заказал ему «Реквием» (траурную заупокойную мессу). Как установили биографы композитора, это был посланец графа Франца фон Вальзегг-Штуппаха, музицирующего дилетанта, любившего исполнять у себя во дворце силами своей капеллы чужие произведения, покупая у композиторов авторство; реквиемом он хотел почтить память своей покойной жены.^[73] Работу над незавершённым «Реквиемом», потрясающим своим скорбным лиризмом и трагической выразительностью, закончил его ученик Франц Ксавер Зюсмайер, ранее принимавший некоторое участие в сочинении оперы «Милосердие Тита».

Болезнь и смерть

В связи с премьерой оперы «Милосердие Тита», Моцарт приехал в Прагу уже больным, и с этих пор его состояние ухудшалось. Ещё во время завершения «Волшебной Флейты» у Моцарта начались обмороки, он сильно пал духом. Как только «Волшебная флейта» была исполнена, Моцарт с энтузиазмом занялся работой над Реквиемом. Эта работа настолько сильно занимала его, что он собирался даже, до тех пор пока Реквием не будет закончен, не принимать больше учеников^{[К 7][74]}. По возвращении из Бадена Констанция сделала всё, чтобы удержать его от работы; в конце концов она забрала у мужа партитуру Реквиема и вызвала лучшего в Вене врача, доктора Николауса Клоссе^[75].

Действительно, благодаря этому состояние Моцарта настолько улучшилось, что он смог 15 ноября завершить свою масонскую кантату и продирижировать её исполнением. Он велел Констанции вернуть ему Реквием и работал над ним дальше. Однако улучшение продолжалось недолго: 20 ноября Моцарт слёг. У него началась слабость, руки и ноги распухли до такой степени, что он не мог ходить, затем последовали внезапные приступы рвоты. Кроме того, у него обострился слух, и он велел убрать из комнаты клетку со своей любимой канарейкой — он не мог выносить её пения^[75]. 28 ноября состояние Моцарта ухудшилось настолько, что Клоссе пригласил на консилиум доктора М. фон Саллаба, в то время главного врача Главной венской больницы^[76].

В течение двух недель, проведенных Моцартом в постели, он оставался в полном сознании; он постоянно помнил о смерти и готовился встретить её с полным самообладанием. Всё это время за лежачим Моцартом ухаживала его свояченица Софи Хайбль (англ.)русск.. Она рассказывает:

Когда Моцарт заболел, мы обе сшили ему ночную сорочку, которую Он мог одевать спереди, потому что из-за отёчности он не мог поворачиваться, и так как мы не знали, как тяжело он болен, мы сделали также ему подбитый ватой шлафрок […] чтобы ему можно было хорошо закутаться, если бы ему нужно было встать. Таким образом мы прилежно посещали его, он также проявил сердечную радость когда получил шлафрок. Я каждый день ходила в город проведывать его, и когда однажды в субботний вечер я пришла к ним, Моцарт сказал мне: «Теперь, милая Софи, скажите маме, что я чувствую себя совсем хорошо, и что через недельку после её именин (22 ноября) я ещё приду поздравить её»^[76].

Клоссе и Саллаба диагностировали у Моцарта «острую просовидную лихорадку» (такой диагноз был указан и в свидетельстве о смерти)^{[К 8]}; доктор Э. Гульднер фон Лобес, впоследствии главный врач Вены, называл эту болезнь «ревматической воспалительной лихорадкой». По свидетельству Гульднера, Клоссе с самого начала опасался смертельного исхода и доктору Саллаба говорил: «Моцарта не спасти, уже невозможно сдержать осложнение»^[78][79]. «Болезнь, — писал Гульднер в 1824 году, — приняла свой обычный оборот и имела свою обычную продолжительность. Клоссе столь правильно наблюдал и постиг её, что предсказал её исход с точностью до часа. Подобное заболевание атаковало в то время большое количество жителей Вены и для многих из них имело столь же фатальный исход и при тех же симптомах, что и у Моцарта»^[78][80]. В любом случае, считал Г. Аберт, болезнь Моцарта была осложнена общей ослабленностью организма — следствием тяжелых заболеваний, перенесённых в детстве и юности и в большинстве своём связанных с чрезмерным напряжением, с трудом, не знавшим отдыха^[81]. Впоследствии многие учёные-медики пытались уточнить диагноз, поставленный лечащими врачами Моцарта^{[К 9]}, и всё более склонялись к тому, что причиной смерти композитора стала хроническая болезнь (суставный ревматизм, почечная недостаточность, болезнь Шёнлейна—Геноха), осложнённая острым инфекционным заболеванием, каковым, помимо «ревматической воспалительной лихорадки», могла быть стрептококковая инфекция или инфекция верхних дыхательных путей^[83][84]. Многие врачи считают, что пагубными для пациентов, не только для Моцарта, могли оказаться и принятые в те времена методы лечения^[85].

Как считают современные исследователи, более точно установить причины смерти композитора уже невозможно^[87][88]. У. Стаффорд сравнивает историю болезни Моцарта с перевёрнутой пирамидой: на очень небольшом количестве документальных свидетельств громоздятся тонны вторичной литературы^[88]. При этом объём достоверных сведений за последние сто лет не увеличился, а сократился: учёные с годами всё более критически относились к свидетельствам Констанции, Софи и других очевидцев, обнаруживая в их показаниях немало противоречий^[88][89].

4 декабря состояние Моцарта стало критическим. По свидетельству Софи, он чувствовал приближение смерти и даже просил Констанцию сообщить И. Альбрехтсбергеру о его смерти прежде, чем о ней узнают другие, чтобы тот успел занять его место в Соборе Святого Стефана: Моцарт всегда считал Альбрехтсбергера прирожденным органистом и полагал, что должность помощника капельмейстера по праву должна быть его^[90]. В тот же вечер к постели больного был приглашён священник церкви Святого Петра.

Поздно вечером послали за врачом^{[К 10]}; Клоссе распорядился сделать холодный компресс на голову. Это подействовало на умирающего Моцарта так, что он потерял сознание^{[К 11]}. С этого момента Моцарт лежал пластом, беспорядочно бредя. Примерно в полночь он приподнялся на кровати и неподвижно смотрел в пространство, затем склонился к стене и задремал. После полуночи, без пяти минут час, то есть уже 5 декабря, наступила смерть^[94].

Уже ночью в доме Моцарта появился барон ван Свитен, и, пытаясь утешить вдову, распорядился, чтобы она на несколько дней переселилась к друзьям. Одновременно он дал ей настоятельный совет устроить погребение как можно проще: действительно, последний долг умершему отдали по третьему классу, который стоил 8 флоринов 36 крейцеров и ещё 3 флорина за катафалк. Вскоре после ван Свитена приехал граф Деим и снял с Моцарта посмертную маску. «Чтобы одеть господина», рано утром был вызван Дайнер. Люди из похоронного братства, покрыв тело чёрной тканью, на носилках перенесли его в рабочую комнату и поставили его рядом с фортепиано. В течение дня туда приходили многие друзья Моцарта, желающие выразить соболезнования и ещё раз увидеть композитора^[94].

Похороны

6 декабря 1791 года около 3 часов пополудни тело Моцарта было привезено к Собору Святого Стефана. Здесь, в Крестовой капелле, примыкающей к северной стороне собора, состоялась скромная религиозная церемония, на которой присутствовали друзья Моцарта ван Свитен, Сальери, Альбрехтсбергер, Зюсмайер, Дайнер, Рознер, виолончелист Орслер и другие^{[95][К 12]}. Катафалк отправился на кладбище Святого Марка, в соответствии с предписаниями того времени, после шести часов вечера, то есть уже в темноте, без сопровождающих^[96] Дата захоронения Моцарта является спорной: источники указывают 6 декабря, когда гроб с его телом был отправлен на кладбище, однако регламент запрещал хоронить умерших раньше, чем спустя 48 часов после смерти^{[97][98][К 13]}.

Вопреки распространенному мнению, Моцарт не был похоронен в полотняном мешке в братской могиле вместе с бедняками, как это было показано в фильме «Амадей». Его похороны проходили по третьему разряду, что предусматривало погребение в гробу, но в общей могиле вместе с 5-6 другими гробами^[100]. В похоронах Моцарта не было ничего необычного для того времени. Это не были «похороны нищего». Погребенными в отдельной могиле с надгробием или памятником могли быть только очень богатые люди и представители знати. Впечатляющие (хотя и по второму разряду) похороны Бетховена в 1827 году проходили уже в другой эпохе и, кроме того, отражали резко возросший социальный статус музыкантов.

Для венцев смерть Моцарта прошла практически незаметно, однако в Праге при большом стечении народа (около 4000 человек) в память о Моцарте спустя 9 дней после его смерти 120 музыкантов исполнили со специальными дополнениями написанный ещё в 1776 году «Реквием» Антонио Розетти^[101].

Точное место погребения Моцарта доподлинно неизвестно: в его времена могилы оставались необозначенными, надгробные камни разрешалось ставить не на месте самого захоронения, а у стены кладбища. Могилу Моцарта много лет подряд навещала супруга его друга Иоганна Георга Альбрехтсбергера, которая брала с собой сына. Он точно помнил место захоронения композитора и, когда, по случаю пятидесятилетия со дня смерти Моцарта, стали разыскивать его захоронение, смог его показать. Один простой портной посадил на могиле иву, а потом, в 1859 году, там соорудили памятник по проекту фон Гассера — знаменитого Плачущего Ангела. В связи со столетием со дня смерти композитора памятник перенесли в «музыкальный уголок» Центрального кладбища Вены, из-за чего снова возникла опасность потерять настоящую могилу. Тогда надзиратель кладбища Святого Марка Александр Кругер из различных остатков прежних надгробий соорудил маленький памятник. В настоящее время, Плачущий Ангел возвращен на свое прежнее место^[102].

Внешность и характер

Получить представление внешности Моцарта нелегко, несмотря на его многочисленные изображения, сохранившиеся до наших дней. Наиболее точным исследователи считают неоконченный портрет работы Йозефа Ланге (англ.)русск., написанный в 1782 году, когда композитору было 26 лет^{[103][104][105]}.

По воспоминаниям современников, Моцарт находился в постоянном движении: он то жестикулировал руками, то стучал ногой^[106]. Лицо его было чрезвычайно подвижно, постоянно менялось его выражение. Его свояченица Софи Хайбль вспоминала, что он постоянно играл «словно на клавире» с самыми разными предметами — шляпой, тростью, цепочкой от часов, столом, стульями^[107].

Судя по подлинным портретам, Моцарт не обладал красивой или даже привлекательной внешностью: он был мал ростом — около 160 сантиметров, голова была слишком большая для его роста. Выделялись только уши: они не имели мочек, также отличалась и форма ушной раковины. Этот дефект причинял ему страдания, и поэтому локоны волос закрывали уши так, что их не было видно. Его волосы были светлыми и довольно густыми, цвет лица был бледный — результат многих болезней и нездорового образа жизни. Это же послужило причиной того, что его большие красивые голубые глаза имели рассеянный и тревожный, по воспоминаниям современников, взгляд. Широкий, но чересчур высокий лоб покато уходил назад, нос продолжал его линию, едва отделяясь от него небольшим углублением. Сам нос был довольно большим, что отмечалась современниками. Свои черты лица Моцарт, судя по портретам, унаследовал от матери. Рот был нормальной величины, верхняя губа была довольно большой, уголки рта приподняты вверх^[108].

Одной из характерных черт личности Моцарта была прирожденная наблюдательность в общении с людьми. Она характеризуется в изумительной остроте и точности, с которой он характеризует людей, с которыми знакомится. Однако его суждения были лишены морализирующего пафоса, они содержали лишь радость наблюдения как такового, и, прежде всего, стремление выявить в данном человеке существенное. Высочайшим в нравственном плане достоянием Моцарта была его честь. Однако, он никогда не извлекал выгоды для собственной персоны, не завидовал другому в личном благополучии, ни, тем более, не обманывал кого-либо ради этого. Прирожденное чувство собственного достоинства никогда не покидало его и в аристократических домах — Моцарт всегда знал себе цену^[109].

Из упомянутого выше источника моцартовского мировоззрения вытекают две основные стороны его личности — юмор и ирония. Свой лёгкий характер, а также склонность к грубой, и, порой, вульгарной речи, Моцарт унаследовал у матери, которая любила всевозможные шутки и розыгрыши^[110]. Шутки Моцарта были довольно остроумны, особенно — если они касались окружающих Моцарта людей. Интересно, в его ранних письмах своей семье в большом количестве встречаются туалетные шутки и прочие пошлости. По воспоминаниям Йозефа Ланге, окружению Моцарта приходилось выслушивать много пошлостей именно тогда, когда внутренне его занимало какое-либо крупное произведение^[111].

Однако его шутки были вполне естественны: сознательно изображать из себя юмориста Моцарту никогда не приходило в голову. Кроме того, ему были свойственны гротескные рифмы и игра слов: он часто придумывал шуточные имена и фамилии для себя и своего ближайшего окружения. Так, например, себя он однажды назвал Трацом, поставив буквы своей фамилии в обратном порядке. Даже в книгу регистрации бракосочетаний Собора Святого Стефана он вписал себя как Вольфганг Адам (вместо Амадей)^[111].

Ещё одной особенностью его личности была особая восприимчивость к дружбе. Этому способствовала его прирожденная сердечная доброта, готовность всегда прийти на помощь ближнему. Но вместе с тем, он никогда не навязывался другому человеку. Напротив, он обладал замечательной способностью (опять же, вытекавшей из его наблюдений за людьми) инстинктивно распознавать в каждом человеке, пытавшемся сблизиться с ним, те черты, которые присущи ему самому^[112].

Увлечения

В силу своего непосредственного характера, Моцарт больше всего любил находиться в весёлом обществе: он регулярно посещал различные балы, приёмы и маскарады, и даже сам устраивал их на собственной квартире. К тому же, Моцарт был хорошим танцором, особенно красиво он танцевал менуэт^[113]. Как и многие его современники, Моцарт играл в кегли (англ.)русск., и особенно хорошо — в бильярд. У него в квартире был собственный бильярдный стол — роскошь для Вены того времени, — на котором он часто играл с друзьями, или даже с женой. Друг Моцарта, тенор Майкл Келли вспоминал, что он часто играл с Моцартом в бильярд, но ни разу не выиграл у него ни одной партии^[114].

Моцарт очень любил животных, особенно птиц — канареек и скворцов, которых он охотно держал у себя в качестве домашних животных^[115]. Кроме того, в разное время он держал также собак и даже лошадей — Моцарт совершал ежедневные прогулки верхом в пять утра, которые были рекомендованы его лечащим врачом^[116].

Квартиры Моцарта в Вене

На протяжении десяти проведенных в Вене лет Моцарт неоднократно переезжал с места на место. Возможно, тут сказалась привычка к постоянным странствиям, в которых он провел большую часть предыдущей жизни. Стать домоседом ему было трудно. Дольше всего — два с половиной года — он прожил в роскошном доме № 846 на Гроссе Шулерштрассе. Обычно композитор оставался на одном и том же месте не больше года, всего сменив в Вене 13 квартир.

Покинув Зальцбург после разрыва с архиепископом, Моцарт вначале поселился в Вене в доме фрау Вебер, матери своей первой возлюбленной Алоизии. Здесь начался его роман с Констанцией, впоследствии ставшей женой композитора. Однако ещё до свадьбы, чтобы пресечь нежелательные слухи о его связи с Констанцией, он переехал на новое место. Через четыре месяца после свадьбы, зимой 1782 года, супруги перебрались в дом Герберштейна-младшего на Хохе Брюке. В сентябре 1784 года, когда Моцарт находился в зените своей славы, его семья поселилась на Гроссе Шулерштрассе 5, в называемом теперь «доме Фигаро»^[117]. В 1788 году Моцарт поселился в венском пригороде Альзергрунд на Варингерштрассе 135, в доме «У трёх звёзд». Примечательно, что в письме Пухбергу Моцарт хвалит своё новое жилище за то, что у дома есть свой сад^{[П 9]}. Именно в этой квартире Моцарт начинает сочинять оперу «Так поступают все» и три последние симфонии^[118].

Творчество

Отличительной чертой творчества Моцарта является сочетание строгих, ясных форм с глубокой эмоциональностью. Уникальность его творчества состоит в том, что он не только писал во всех существовавших в его эпоху формах и жанрах, но и в каждом из них оставил произведения непреходящего значения. Музыка Моцарта обнаруживает множество связей с разными национальными культурами (особенно итальянской), тем не менее она принадлежит национальной венской почве и носит печать творческой индивидуальности великого композитора.

Моцарт — один из величайших мелодистов. Его мелодика сочетает черты австрийской и немецкой народной песенности с певучестью итальянской кантилены. Несмотря на то, что его произведения отличаются поэтичностью и тонким изяществом, в них часто встречаются мелодии мужественного характера, с большим драматическим пафосом и контрастными элементами^[119].

Особое значение Моцарт придавал опере. Его оперы — целая эпоха в развитии этого вида музыкального искусства. Наряду с Глюком, он был величайшим реформатором жанра оперы^[119], но в отличие от него, основой оперы считал музыку. Моцарт создал^[119] совершенно иной тип музыкальной драматургии, где оперная музыка находится в полном единстве с развитием сценического действия. Как следствие — в его операх нет однозначно положительных и отрицательных персонажей, характеры живые и многогранные, показаны взаимоотношения людей, их чувства и стремления. Наиболее популярными стали оперы «Свадьба Фигаро», «Дон Жуан» и «Волшебная флейта».

Большое внимание Моцарт уделял симфонической музыке. Благодаря тому, что на протяжении своей жизни он работал параллельно над операми и симфониями, его инструментальная музыка отличается певучестью оперной арии и драматической конфликтностью. Наиболее популярными стали три последние симфонии — № 39, № 40 и № 41 («Юпитер»). Также Моцарт стал одним из создателей жанра классического концерта^[119].

Камерно-инструментальное творчество Моцарта представлено разнообразными ансамблями (от дуэтов до квинтетов) и произведениями для фортепиано (сонаты, вариации, фантазии). Моцарт отказался от клавесина и клавикорда, обладающих по сравнению с фортепиано более слабым звуком. Фортепианная манера Моцарта отличается элегантностью, отчётливостью, тщательной отделкой мелодии и аккомпанемента.

Тематический каталог сочинений Моцарта, с примечаниями, составленный Кёхелем («Chronologisch-thematisches Verzeichniss sämmtlicher Tonwerke W. A. Mozart´s», Лейпциг, 1862), представляет том в 550 страниц. По исчислению Кехеля, Моцарт написал 68 духовных произведений (мессы, оффертории, гимны и пр.), 23 произведения для театра, 22 сонаты для клавесина, 45 сонат и вариаций для скрипки и клавесина, 32 струнных квартета, около 50 симфоний, 55 концертов и пр., в общей сложности 626 произведений.

Педагогическая деятельность

Моцарт также вошёл в историю как музыкальный педагог. Среди его учеников был, в частности, английский музыкант Томас Аттвуд, который, по возвращении из Австрии в столицу Британской империи город Лондон, сразу занял должности придворного капельмейстера, органиста в Соборе Святого Павла, музыкального наставника герцогини Йоркской, и потом принцессы Уэльской.

Комментарии

Сноски и источники